Цена успеха, или Женщина в игре без правил. Страница 1

Юлия ШИЛОВА

ЦЕНА УСПЕХА, ИЛИ ЖЕНЩИНА В ИГРЕ БЕЗ ПРАВИЛ

Успех следует измерять не столько положением, которого человек достиг в жизни, сколько теми препятствиями, какие он преодолел, добиваясь успеха.

ОТ АВТОРА

И долог путь, пока тебя признают нужной…

Эту книгу мне хотелось бы посвятить моему хорошему другу на все времена – Марии Парфеновой, молодой, красивой и успешной женщине, имеющей колоссальную силу воли, выдержку, упорство и собственный бизнес. Я знаю, что она обязательно добьется всего, что задумала, потому что она вложила в свое дело не только все силы и деньги, она вложила в него свою красивую душу, которой может обладать только настоящая леди.

Я преклоняюсь перед успешными женщинами, потому что хорошо знаю, каким тяжелейшим трудом дается эта успешность. Мой роман для них… Не мы создали общество, в котором нам приходится ежедневно доказывать свою конкурентоспособность и требовать серьезного к себе отношения, – мы всего лишь пытаемся жить в нем.

Мужчины, созидающие этот мир, устроили его удобным для себя, и поэтому нам, женщинам, приходится все больше и больше их удивлять, проявляя волю, решительность, смелость, способность вести твердую линию, понимая, что жизнь – всего лишь азартная игра, и с каждым днем безжалостно, все больше и больше перекраивать собственное вчерашнее «я», требуя от жизни как можно более яркую роль. И спасибо тем мужчинам, которые отважились разделить с нами свою жизнь, прекрасно понимая, как иногда нам хочется скинуть с себя весь груз проблем и стать «просто женщиной».

Читателям, которые станут доискиваться по поводу того, какие реальные люди и события описаны здесь под вымышленными именами и сюжетами, я бы посоветовала посмотреть вокруг себя и заглянуть в собственную душу, так как в этом романе отразилось то, что происходит сегодня со всеми нами. Это сегодняшняя правда жизни, и от нее никуда не денешься.

Все мы имеем право на успешно пройденный путь, на сказочную юность, незабываемую молодость и насыщенную зрелость. Кто очень хочет что-либо получить и чего-нибудь добиться, тот всегда это получит. Гораздо безопаснее бежать от огня, но неподдельное восхищение вызывают лишь те, кто не боится бежать на огонь.

Воздай по заслугам!

Всегда Ваша Юлия Шилова

ПРОЛОГ

Сидя перед камином, я скармливала страницу за страницей прожорливому пламени толстую тетрадь своего дневника… и старалась сдержать слезы.

– Я не хочу об этом никогда вспоминать. Что было, то было, – говорила я сама себе и тихонько всхлипывала. – Все уже в прошлом… Дневники ведут те, кто живет прошлым. А я больше не собираюсь жить прошлым. У меня просто нет сил на это. Я хочу жить будущим. А если не смогу жить будущим, то хотя бы настоящим. Когда живешь прошлым, разрушаешь себя по частям, уничтожаешь душу и съедаешь саму себя по кусочкам. Самопоедание довольно страшная штука. Ты пишешь о том, что было сегодня, но, по-любому, захочешь потом полистать дневник и почитать о том, что было вчера, позавчера, месяц назад, год, два, три, пять… И тогда оживут эти воспоминания, и ты начнешь заново проживать прошлое…

Оторвав взгляд от камина, я посмотрела в окно и увидела, что на улице уже успело стемнеть. Где-то там, за моим темным окном, текла жизнь. Кто-то пришел с работы, сел ужинать и заговорил со своими близкими о том, как прошел день. Кто-то пошел в кино на вечерний сеанс и наслаждается просмотром хорошего фильма. Кто-то встретился с друзьями в кафе и потягивает из чашечки ароматный жасминовый чай. И только я, наедине со своими мыслями, смотрю на огонь и отдаю ему страницу за страницей в надежде на то, что сейчас все сгорит, прошлое меня навсегда отпустит и я почувствую ни с чем не сравнимое облегчение.

Сжигая страницу за страницей, я прощалась со своими воспоминаниями, чувствовала острую душевную боль и слепо верила в то, что боль обязательно пройдет, потому что она не может длиться вечно. Она притупляется и не ощущается столь остро. Все закончится долгожданным, исцеляющим облегчением.

Как только одна тетрадь была сожжена, я тут же взяла вторую и открыла первую страницу. Перед глазами пробежали так и не позабытые слова, выстроенные в предложения. Взяв в руку бокал красного терпкого вина, я сделала глоток и вырвала одну из страниц. Собираясь с духом для того, чтобы скормить ее пламени, я почувствовала, как какая-то непреодолимая сила еще раз заставила меня пробежать глазами по написанному. И в очередной раз передо мной возникло то, что произошло тем роковым вечером.

«…Я плохо помню, что произошло в тот момент. Еще не было поздно. Просто зимой довольно рано темнеет. Я шла к своему подъезду, смотрела на красивый пушистый снег и чувствовала себя почти счастливой… Я научилась быть счастливой от элементарных вещей и даже от того, что пошел долгожданный снег и все деревья оделись в роскошные белоснежные одежды. Я ловила снежинки в свои ладони и, как только они таяли, тут же принималась ловить новые. На моем лице появилась безмятежная улыбка, а в моих глазах светилась радость от того, что вокруг тихо, хорошо и спокойно. Где-то прогуливались счастливые парочки. Кто-то гулял с собакой, а кто-то парковал машину на находящуюся рядом с домом стоянку. Зайдя в пустой подъезд, я прошла мимо почтовых ящиков и направилась к лифту.

…Я не поняла, откуда он взялся. Он успел заскочить в лифт следом за мной, когда уже закрывались двери. Все произошло слишком быстро. И я оказалась в лифте один на один с незнакомцем. Только позже, при общении с правоохранительными органами, я узнала, что мой убийца ждал меня, притаившись, задолго до моего появления, под лестницей, ведущей вверх.

Меня даже не успела охватить паника, а мои глаза так и не успели изобразить страх. У меня совершенно не было времени ни для того, чтобы молить о пощаде, ни для того, чтобы попытаться себя защитить. Все произошло буквально за считаные секунды. Человек, так молниеносно заскочивший в лифт, заставил меня потерять сознание всего лишь от одного удара по голове. Он нанес его в тот момент, когда я еще не успела опомниться, прокрутить ситуацию и подумать о том, что происходит. Мое тело поползло по стенке лифта вниз, а затем я почувствовала, что сознание меня покидает, и с грохотом упала на пол, ударившись головой о железный выступ в лифте.

Иногда я все же приходила в сознание, но от сильнейших ударов ногами, которые наносил мне убийца, снова теряла его. А затем… Затем я помню, как пришла в себя еще раз, совсем ненадолго. Незнакомец сдернул с моей шеи косынку, сел на корточки, расстегнул верхние пуговицы залитой кровью дубленки и взял мою тонкую длинную шею в свои могучие, сильные руки. Я не просила его меня пощадить. По той причине, что я просто не могла говорить, а из моей груди вырывались только едва слышные, слабые, хриплые стоны. Я не могла видеть – мои глаза застилала кровь. Но все же, несмотря на непрерывный гул в ушах и затуманенное сознание, все же я услышала последние слова своего убийцы:

– Что ж ты, девка, такая хрупкая, а такая живучая?! Говорил же, надо пулю в тебя всадить, так нет, меня уверили, что ты на ладан дышишь. На тебе же места живого нет, а в тебе еще тлеет жизнь. Жить хочешь… Оно и понятно, да только хрен у тебя это получится. Все мы там будем…

Мужчина нервно рассмеялся и принялся сжимать мою шею. А мне… мне совсем не было больно. Просто в глазах вновь стало темно, и где-то глубоко в подсознании мелькнула мысль о том, что меня уже нет. Или почти нет. Где-то по-прежнему бурлит жизнь, но меня в ней уже нет. Сегодня меня не стало, и эта жизнь бурлит без меня. Я уже почти не дышала. Я хотела одного – чтобы это как можно быстрее закончилось. Как можно быстрее…»